АЛЕКСЕЙ СОСНА

СТИХИ


* * *

... а в Гефсиманском саду Он молился о чаше, а после
жалил чело поцелуй черный, а после того,
как убоялся побоев и трижды отрекся апостол
и мстительно в спину петух провопил о позоре его,

Он приближался к кресту, чертополохом увенчан,
камни бросала толпа, стража делила хитон.
Но во спасенье души, кажется, кто-то из женщин
Кровь его вытер со лба. И не записано то.

Символы трех языков на деревянной дощечке -
ИНиЦИалы вины — были видны, а в шестом
часе он всех нас простил, и через головы в вечность
брошен последним послом был 21-й псалом.

Как Я взлечу над землей, над руинами Иерусалима,
Как у Меня из-под ног, накренившись, уйдет материк, -
бред живописца хмельного, которого очень просили
нарисовать. Он не смог отказать. Он был добрый старик.

И наступила зима по всему бесконечному фронту.
И застывала вода, и искрилась кристаллами льда...
А живописец писал, лишь в конце перешел на офорты —
утром, когда протрезвел. И не ранее. Только тогда.

Сильные пальцы творца. И игла по металлу скользила.
И волосок золотой извивался под хрупкой иглой...
И проступало лицо, а когда наконец проступило,
был Он отозван Отцом, ибо время Его истекло.

«Вот и пробился Мой луч сквозь дремучую мглу Пятикнижья.
Вот и уходит мой дух в недоступную зрителям глушь.
Будет две тысячи лет, вам, хранящие это затишье.
Но Я вернусь, Я вернусь, Я вернусь, Я вернусь, Я вернусь...»


* * *

Белеет на столе открытая тетрадь,
И ей не надо лгать, не надо притворяться.
Сейчас я напишу: Какая благодать!
Мне нечего терять и некого бояться.

Откуда эта блажь? Повсюду тишь да гладь.
Лишь семь огромных слов никак не покорятся
и маленький союз: Мне нечего терять.
Какая благодать! И некого бояться!

И легкий сквознячок мистический опять
гуляет между строк, и буквы чуть двоятся...
Попробуйте сказать: Какая благодать.
Нам нечего терять и некого бояться.


на середине мира
новое столетие
город золотой
корни и ветви
литинститут

Hosted by uCoz