ЮЛИЙ  ГОЛОВАТЕНКО

Юлий Петрович Головатенко (1934-1976) никогда не видел свои стихи напечатанными. Был, правда, самиздатовский "Феникс" — несколько "политических" стихотворений конца пятидесятых были там опубликованы под псевдонимами Петров и Мерцалов. Юлий Головатенко скептически относился к диссидентскому движению и не верил, что Юрий Галансков с Владимиром Осиповым да пара Анатолиев Ивановых (с одним из тёзок-однофамильцев завелась довольно тесная дружба) сумеют изменить государственный строй России. Ирония смягчала неизбежный пафос; готовность пострадать за идею казалась не то чтобы смешной, но стилистически неуместной.

Чтение стихов на площади Маяковского и долгие разговоры на собраниях инакомыслящих далеко не полностью определяли тот биографический контекст, в котором появлялись стихи и проза. Было и другое: военное детство, разгульно-кабацкая, отчасти измышленная по книжным образцам юность, исторический факультет Московского городского педагогического, уроки в школе рабочей молодёжи, в последние годы жизни — служба в Министерстве просвещения, влюблённости, семья, окололитературная подёнщина, попытки компромиссов с социальной действительностью, болезни, ранняя смерть.

Первая книга Юлия Головатенко ("Стихотворения пятидесятых, шестидесятых и семидесятых годов") была издана лишь через два десятилетия после его смерти (тираж — тысяча экземпляров). Потом кое-что мелькало в сетевых изданиях (литературный журнал "Периферия", сайт "Мемориала"). Возможно, такая судьба поэзии была накликана парой собственноручно выведенных строк.

"И стихи остаются в земле"… "Мои трезвые музы всё равно непечатны"… Обмолвки? Предсказания? Затейливая игра случайных смыслов, хитро проскользнувших в текст?

Впрочем, слово текст три-четыре десятилетия назад не употреблялось в нынешнем его — весьма расширительном — значении. Юлий Головатенко видел, слышал, писал — именно стихи. И почти всегда, независимо от того как соотносились-сочетались цинизм и пафос, романтическая архаика и ёрническая игра, каждая строка — с прописной буквы.

Стихи получались не для прописей и не для тогдашней печати ("Страшнее рока круглая печать"…). Но — может быть, потому, что "стихи и беспокойство // Как стиральный порошок", — написанное сохранилось не слишком застиранным и затёртым. Кажется, стихи Юлия Головатенко не проиграли "неравный бой // С негласной далью, // С немой судьбой"…
А. Головатенко



СТИХИ
(из «Пятнадцати тысяч строк»)


***
Новый мир по-княжески расплёван
По степи да по ветру лузгой.
А вначале было всё же слово
Да победный стремень под ногой.
Боль земли за дальним шеломеньем
Да прозрачный взор из-под руки...

Нынче сгинуть — и к иным коленям,
Снова жить — испить чужой реки.
Ах, не к чести да не к славе раны:
Жизнь — побег и снова вечный плен...
И на поле вспаханном и бранном —
Бессловесность, тишина и тлен.


***
Значит, Русь.
Какой-то, скажем, век:
Не свобода, а степная воля.
Князь замыслил давеча побег
На безлюдье или на бездолье.
Хошь не хошь —
А, князь, держи удел,
На судьбу бессчастную не злобясь.
Разве ты что путное хотел
В лихолетье малостных усобиц?
На распутье вековых обид
Заступил ты, князь, с дружиной присно?
По земле железный след копыт,
У земли солёной крови привкус...


АЛЕКСАНДРОВА СЛОБОДА

Плашмя
На плаху памяти
Положите повинную
Двойную душу — душу половинную.
И линией и сердцем раздвоясь
В распутье пуститесь.
Распутство
Или грязь?
Опустошённый или весь порожний,
В безвременье и просто в бездорожье,
Когда беспамятством замкнётся колесо —
Своей души увидите лицо…


***
Барыня!
Блаженному дай грошик —
Одари.
В поднебесье праздничный кокошник
Тянут звонари.
Радугой мятежных глаз и вязей —
Чудо изразцов.
Барыня!
Не бойся безобразья —
Обрати лицо.

Смрадным рубищем и струпьями не брезгай
В чистоте полив.
И в блаженных язвах и железах
Осчастливь.


ТАГАНРОГ

Ich sterbe.
Для доктора,
Для немца,
Из Баденвайлера,
Из вежливости:
Ich sterbe.

А Россия стерпит
И это:
Последнее шампанское,
И устрицы,
И многое другое
Потом ещё Россия стерпит.

А в России — степи.
Без края, без конца.
И нет предела
Её терпению.



ПРОДОЛЖЕНИЕ



на середине мира
город золотой
новое столетие
СПб
Москва
корни и ветви

Hosted by uCoz