наталия черных
СТИХИ О ЧЕЛОВЕКЕ БОЖИЕМ*Есть братская любовь совсем простая: без крови, без улыбок и платков, когда, один в другом не умирая, другому будет стол и тёплый кров. Что вижу нынче — цирк на лоне храма, мне здесь спасенье: в ближнем умереть, растаять средь песка, судеб и гама — повертье, будет христианской смерть. * Когда на всенощной отказывают стопы, колени гнутся по пути домой, не надо мне Руси или Европы, а нужен лишь рассказ: Христов и мой. * Поэты говорили: мир и Рим, слоги боли и горя, дно и ток житейского моря, который непобедим. * Вечен Рим и вечен Иерусалим в сердцах людей, святой или злодей, а ныне не знаю ни души я из людей, в ком не было б поруганной святыни. * Рим! Рим весной! На всяком перекрестье не римский, а русскоязычный брех, собранье воробьёв на голеньких кустах, пятиэтажек трудное окрестье и смех, и страх. * О культ земного бытия! Священный запах римский, ухоженный — блестит Капитолийски, здесь все стихи — картошка в сумке — память и складки возле рта у Мнемосины. * Что говорят — добротная семья, из новых христиан (раз в год, на Пасху), несла свечу — сынишку Алексия, и видел Бог их доброту и ласку. * Вырос, вырос темный волос, смотрит ясно светлый глаз. Веры и надежды полоз, поздний приточный рассказ. * Не обращай внимания, а только… Ты слишком впечатлителен, поверь… Блины с икрой, поедем в гости, полька… А он живёт: ни здесь, ни там — как зверь. * Вдруг — молния. Невеста заскучала, и сына как ни бывало. * Он выбрал то, что человек не любит, Он, Алексий, не жил как человек. Любимый дом, мой отчий дом — всё губит, в нём окна вроде шахматных шебек, дом отчий — смерть. Смирится ль кто, что прелесть отношений, благополучий маленьких людских — пред Богом призрак адовых видений. Бог человеку не желает их. Связь кровная, основа чудо-Рима! Родные, милые! Куда б вы ни пошли, всё просится на сердце стих: рутина. Все ценности — в рассчёте на рубли. Уж нету сил смотреть и слушать Рим. Но небо, воробьи, пятиэтажки, взгляд строгий человеческой дворняжки, и смерть того, кто сердцем был любим как будто понарошку. Не о том, что приходские радости чисты. Но лишь о том, что масляничный ком растаял вдруг, не добежав версты. озарения на середине мира гостиная кухня вера-надежда-любовь Санкт-Петербург Москва многоточие новое столетие |