ДМИТРИЙ СТРОЦЕВЖивёт в Минске. Родился в 1963 году. Особенности поэтического мировосприятия — целостность
и стремление к гармонии между всеми тварными мирами, как выражение несотворённой гармонии. В мирах стихий, растений и животных открывается
поэту и его собственное «я». Автор книг стихов: «Тридцать восемь», «Остров Це», «Виноград» и др.
Известен как исполнитель своих стихов; и в стихах, и в их исполенении прслеживаются глубокие традиции народного слова,
порой и со скоморошинкой.
Авторская страница: http://.strotsev.net.ru ИЗБРАННЫЕ ГРОЗДЬЯ ИЗ КНИГИ
«ВИНОГРАД» * чаша, полная света и яви тело жгущее в утлой руке вот и лето лугами муравит вот и утка виляет в реке как нежданная встреча-разлука первопутком побежка с горы так стрела вырастает из лука и в надбровье глядит до поры так луна на твоих наковальнях вероломно чеканит шелка так читают в березовых спальнях вероловы твои облака так бежит дождевая улитка горячо по рыбачьей щеке так ее дорогая улыбка оживает в твоей нищете люди пели, а после стояли и дышали в пустые глаза их густые костры остывали и бежали от них небеса вот и я не хочу торопиться мне страница — большая страна только хлебом сквозным укрепиться да из грозы пригубить вина * ты, кто направил время вспять любитель молнии глотать гробами недра наполнять и мучить бременем опять гляди — полки уже встают и песни дикие поют любить воскресшие в бою услышав музыку твою теперь они идут домой помолодеть перед войной губами встретиться с женой а после с матерью одной поднять из пепла города из чрева выпустить стада уйти от Страшного суда и не начаться никогда * тяжело поднимающим олово на летучее небо смотреть от гнетущего взгляда тяжелого в небе туча одна — одна треть и пылит небылица пружинная и катит каракатица-мельница кувыркается вольница-мыльница и межа разъезжается жирная на ножи натолкнется, наденется нанизается золотце-свет только сердце несется, надеется смерти нет * люблю часов ночных нескушную ходьбу когда шумит во тьму нескошенное время идет и слушает, и кажется ему ушами домоткаными прядает а кто не спит в дому, никак не угадает и я ему никак не намекну а все неспешно рушится к окну а все кипит, бежит за подоконник и пеший всадник, безлошадный конник нестрашный сон на башне сторожит и белый свет, как неженка, блажит а сердешное время на птичьих ногах ковыляет то в гулкое темя сандаловым клювом стучит и все-то его на земле удивляет и не спит обо всем, и на вечном наречье молчит а в ночи как в ночи напролет все распахнуты тяжкие окна и двери и ветры снуют, и горькие кошки скребут по сусекам и все это время о слезной и радостной вере густыми снопами об руку идет с человеком * ничему меня жизнь не учит то судачит, пока наскучит то мурлычет, а то мяучит всяк морочит она знай червонной золой затмевает глаза чтобы светлой лозой отливалась слеза и зола у нее золотая и тугую лозу заплетая, она точит-потчует окунем-током топит-поит малиновым оком допьяна, допьяна и влачусь я раздольным востоком и кричу на забрале высоком и шучу о жестоком-жестоком столь уделе моем а в колыбельный день холмы пришли ко мне холмы-волхвы, погонщики камней пришли и стали табором вдали и с ними дали давние пришли и в коричные сумерки, в простосердечные затемки в певчих деревьев стволы нес папирус нас, парус, из Африки-Африки-Африки и держались мы за руки от зари до золы за щедрое лето в ущельях летейского утра, февральского сада за грецкий орешек, за камушек сна-перламутра со дна камнепада прими эту сладкую-сладкую гроздь винограда, горсть пепла и слов благодарных не надо * о Друже мой, я заблудился в твоей рукавице ночной дитя в голубой колыбели а я с безутешной женой на черной голодной постели где горькая рвется трава где слезная правда пылает и нас выжигает дотла мне каменной соли упреки крупицы обиды святой мне сломленных рук переплеты и первых улыбок углы о Друже мой, я заблудился в твоей рукавице ночной есть черного света глазницы есть свет голубой колыбели и снег на постели земной памяти о. Александра Меня * тяжело твое небо-ладонь на плечах твоя ноша, ладонь, горяча заплетает меня виноград убаюкал меня виноград с виноградом пойду по реке со слезами пойду по реке я пред Богом моим виноват что за черные очи горят на реке что за ночи ко мне говорят! мой сыночек и ночью и днем я волчонком учился тужить на реке мне по водам бежать огоньком мне подводным дышать ветерком я отца молодое лицо вспоминал темный камень в груди пеленал мой сыночек и ночью и днем я пред Богом моим, как бумага, стою колыбельную песню пою заплетай меня, мой виноград убаюкай меня, виноград мне тяжелое небо-ладонь целовать на пороге отца умывать к белой влаге глаза прижимать УБОГИЕ ПЕСНИ 1 Елене Фроловой Что ж эти люди странно живут — не пьют они воду и хлеб не жуют. Не ходят они в гости, не ищут любви Твоей — воют от злости, от лютости своей. Странником Божьим — посох, сума — хожу по долинам, брожу по холмам. Вздыхаю о невесте, так плачет душа моя — не поют вместе два серых соловья. Холодно в мире, страшно идти. Голодные звери стоят на пути. Печальница убогих, под кровом храни меня от кровей многих. А дождик льет ливмя... Матушка вскрикнет, вздрогнет отец, когда на чужбине помру наконец. На ледяном погосте в полнеба заря встает. Родные кости сыра-земля сведет. 2. В подземелье на черном полу моя белая мама сидит и на бедных прохожих людей без обиды и страха глядит. Кто копеечку ей подает — не двурушник уже и злодей. Моя белая мама поет для хороших прохожих людей. Я играю у маминых ног, я, как мама, и светел, и наг. И на плечи прохожих людей опускается ласковый снег. Кто копеечку нам подает — не двурушник уже и злодей. Моя белая мама поет для хороших прохожих людей. В подземелье на нашем полу мы еще посидим-посидим, утешая прохожих людей, а потом мы пойдем поедим. Моя белая мама поет для хороших прохожих людей. Кто копеечку нам подает — не двурушник уже и злодей. 3. Ане Как маленькая рыбка, счастливая улыбка блуждает по лицу. Она тебе к лицу. Как маленькую рыбку, не стали мы улыбку на удочку ловить, а взялись напоить открытым нежным взглядом, как сладким виноградом. А чтобы не забыть и до смерти любить — как маленькую рыбку, счастливую улыбку мы стали рисовать, как будто целовать. * губы выпили небо, и на вдох еще неба осталось на медленный, полный вины и надежды еще ты нас любишь еще не уйдешь — на пороге заплачешь, на выдохе обнимешь узкие плечи высокое небо наполнишь свободой и хвоей сдвинем дружно стаканы! за волю дышать за камень и воздух нежно и все возможно и ты между нами и руки твои и слово твое — небо на губах * любимая, ты дышишь в мелочах и морщинах ты все, от чего я бегу, близорукий мне нужно подносить тебя к глазам тогда увижу и взгляд переведу я тоже весь в оглядке петушиной в косящей дрожи в роковом глазке а должен быть с тобою целомудрен и терпелив и не искать вниманья на бегу губами губ так что ж она меня благодарит за каждое мое прикосновенье! за грош сосредоточенности горький за угол зрения, которого стыжусь как будто я немощен и хочу быть утешен * я, выйдя в небеса увидел в небе сад как мне теперь назад вернуть мои глаза они теперь как ртуть как ягоды во рту им кажется за труд поплакать поутру поплачут, поглядят на сад после дождя и плакать захотят как малое дитя * этот дар слепоты этот огненный дар на лице чистоты только каменный шар только пламенный куст как слепая гроза всеми пальцами чувств осязает глаза и нательная тьма износилась дотла и пустыня ума как святыня бела * что ангел твой непобедим сегодня помню я один и с ним вступаю в поединок исполнен сил и нелюдим и, как река, течет боренье по берегам сплелись коренья сошлись войска, как облака дубровы встали на моленье и от селенья до селенья идет молва — стихотворенье * чем сумею тебя разбудить где возьму виноградное слово? на армянской горе, может быть или в камне оврага лесного чтобы ты не спала, не спала но шумела, шалила, бежала чтобы сна золотая смола полной грудью дышать не мешала чтобы все, что копилось в котле отлегло, отошло, отшатнулось чтобы ты в первый день на земле с виноградной улыбкой проснулась мне бы вымолвить, проговорить начирикать, напеть, накалякать словно камень тяжелый открыть и на первой странице заплакать трисмертник: из новых стихотворений. трисмертник |