«Камена» — сборник графически ясный и беспощадный. Мир увиден как бы из запредельной по отношению к повседневности точки, в которой автор чувствует себя уже не женщиной, не поэтом, не кем-то с паспортными данными Натальи Черных, а существом иного, чем доступный нам в осязании мир, порядка.

Можно было бы назвать его книгой отказа и самограничения, если бы не одно, но очень существенное обстоятельство. Автор выбрала такую ситуацию не добровольно, а невольно оказалась внутри неё. То, что у гораздо менее сильной личности вызовет ужас и отчаяние, у необычайно внутренне окрепшей за последние 10 лет Натальи Черных оборачивается ослепительной резкостью взгляда.

Сборник составлен так, что убавить в нём решительно нечего. Хотелось бы, напротив, прибавить. Однако опыт отмирания прежде дорогого и существенного не предполагает излишней говорливости. И вот здесь-то и рождаются сила и право на то, что в прежнем, слишком человеческом состоянии никто и не посмел бы отважиться.

Наталья Черных говорит за всех, кто оказался за чертой нормальной жизни: в силу ли болезни, слабости ли характера или наоборот неколебимой мощи, дающей право на «ответ один — отказ».

Однако тема «Камены» — не отказ от мира, а нечто противоположное: это рассекающая зримое до основания сила творчества. Творчества, в котором все вступают в отношение родства друг с другом, а материнское и сестринское соседствуют с вдохновляющим и оплодотворяющим. Автор и есть своя собственная вдохновительница-Камена, вдруг осознавшая неисчерпаемость внутренних резервов, — от имени её книга и написана. Можно даже точно определить источник этого вдохновения: там, где в человеческом теле смиряемы стихии — знатоки соответствующих духовных практик точно укажут вам точку. Камена Черных ходит по миру с «умом налегке». Её песнопевчество питаемо поэзией православного обихода и церковных канонов и акафистов, восходящих к театрально-литургическому действу греков (герой и хор). Отсюда, от литургических текстов-действ и рассчитанный на произнесение вслух странный в своей нерегулярной регулярности сильно расшатанный ямб, а также перебивка регулярного ямбического, анапестического и т. п. стиха сильно ритмизованным менее регулярным стихом («верлибром» его не назовёшь), который и господствует в книге. Православная же образность у Черных никогда не орнаментальна, никогда не навязывает себя, а просто присуща, как присущи нам определённый тембр голоса, цвет глаз, рост.

В русской поэзии, являющейся скорее мужской вотчиной, женщины всегда начинают говорить, когда мужчины-поэты утрачивают ясность видения и чувства и точное направление движения. Вещи и состояния увидены в «Камене» изнутри. Это дохождение до конца понимания, когда всё связывается со всем, может быть, и есть самая существенная часть предлагаемого Натальей Черных проекта преодоления «проклятого разделения» мироздания. Проект этот не столько литературный, сколько жизненный и даже, если хотите, космический, хотя автор, со свойственной ей скромностью наверняка будет это отрицать.