Что касается кошек, то их у меня теперь шесть. Двух я отвез в другой дом: сначала одну, потом другую. Они по-разному переносили переезд: одна тихо, беззвучно, спала всю дорогу, вторая орала, билась и рвала сумку. В этой истории (допустим некоторый антропорфизм) есть две точки зрения: шести оставшихся кошек и двух уехавших. Оставшиеся с удивлением обнаруживают неожиданное и последовательное исчезновение их подруг (сестер, сожительниц). Куда те делись, никто не знает. Последует ли за ними еще кто-нибудь, также не известно. Две кошки из стаи умерли, ибо их исчезновение для оставшихся есть не что иное, как смерть. Ибо смерть для кошек обыкновенно и связана с исчезновением. Опыта времяпрепровождения рядом с трупом у них нет. Тело умершей кошки обыкновенно быстро уносят, даже если умерла она дома, а не, например, выпала из окна. В последнем случае ее либо находят, либо нет. Если находят, то погребение кошки опять-таки происходит быстро и без участия ее товарищей. Умерла — то есть исчезла. И наоборот.

В свою очередь, и уехавшие кошки (предположим в них тип сознания, близкий человеческому) также не могут с уверенностью утверждать, что не умерли. Они сменили место жительства, причем известно какое на неизвестное, в котором они никогда не были. Что это такое, то, куда они попали, они не знают. Между первым местом, где они всегда были (они, скажем, называют его «прежним местом»), и вторым, новым, был длительный перерыв, но не постепенная смена: свет одних комнат сменяется темнотой (сумка), которую опять сменяет свет (новых комнат). Схема такая: свет — темнота — свет. Впрочем, они также не могут с уверенностью сказать и что перерыв (время темноты) был длительным: это им могло и показаться, каким образом мерить время в темноте, непонятно.

А тогда, что он такое, этот переезд, о котором кошки (заметим — поодиночке) не имеют ни малейшего представления, как не переход, перенесение, трансценденция из одного мира в иной. Переход в разной степени мучительный: от нулевой муки (спокойствие, безмятежность, сон) до крайней ее степени (ужас, вопли и скрежет зубовный). Эту разницу переживаний, или иначе — испытания, можно объяснить поведением кошки до смерти, или (здесь) в прежней жизни. Добрая, послушная, аккуратная кошка получает и переезд спокойный и мирный. Напротив, кошка гневливая, вздорная, царапающая мебель и гадящая в разных углах, дорогой мучается.

Смена одного мира на другой в данном случае происходит в пользу кошек (с прибылью для них). Они попадают в мир более просторный (вдвоем, вместо того чтобы вшестером), сытый (разумеется, и еды им достается больше), доброжелательный (их ласкают новые хозяева, внимания им достается больше). Следовательно, этот мир можно считать блаженным, райским местом, именно — Раем. В таком случае естественно предположить, что в представлениях кошек о мире Ада как потустороннего не существует. Есть только раздичная степень страдания до смерти и сравнительное блаженство — после.