АЛЕКСАНДР ПЕТРУШКИНСТИХИ ПОСЛЕДНИХ ДВУХ МЕСЯЦЕВ *** Страх передвинул к постели (размётанной) стул
и (словно доктор) ладонью провёл над глазами Сергей Ивкин. картинка для старого спящего в тридцать пять лет по двенадцать часов выходишь во двор то есть в ушедшие стены смотришь на потолок улетающий в даль после законченной тридцать пять в пол пьяной смены картинка для старого спящего в жарких снегах по двенадцать часов выходишь из тела только сказав я — бог смотришь как в небе кругом летят следы после законченной вылеченной пустоты картинка для старого чирик-чик-чик-портвейн выходишь и от ухода стало светлей доктор проводит ладонью стирает следы если ты бог говорит то давай веди *** торопишься отсюда дочь качелька в небо зарубка в теле деревянном у- блюдка хлеба просить попросишь и спиртово под вынет жажда и из автобуса выходишь сухим и дважды торопишься (не торо пись мо всё от бока то слева — тварь то справа пись менней любого срока и только доченька летит качелькой в небо и хочется не слов ни взгляд синицу хлеба РЕЧЕВАЯ ФОТОГРАФИЯ Дмитрию Машарыгину воздух течёт значит он вода негромкий звук тратата-тата чекист спокоен чикса чиста чирикай птенчик пока пока спирт догорает вода горит немой с трамваем головой говорит старик уходит вокзал стоит базар спокоен вода не спит все едут медленно к простоте жена и дети по темноте и ты над ними водой летишь твой бог спокоен когда горишь воздух речёт по воде скулит (тем временем ангел меняет вид) *** ты шелестишь как веткою рука задетая у престарелой тётки идущей от бидона молока от всех телят потерянных по корке на левом локте у сырой земли она и ты идут и следом вам телята но не рождённые бредут и где они прошли - соски земные плачут внутрь и виновато *** молчи молчи молчи молчи то с правой то с другой руки здесь есть река но изреки ножа не видно не дыши застыл как зябнущий незверь не птица но себя сильней прозрачней видишь как внутри двора тебя все мужики стоят не дышат а вверху летает непрозрачный куб он говорит — что говорит молчание звонарь болит и ходит по гнедой дуге трам-пам-парам с бре-ке-ке-ке молчи молчи молчи молчи но выйдя в тело мужики взлетают как с одной руки из глубины слепой реки свинцовый куб во мне летит молчи молчи мне говорит *** не сойти с катушек не обратиться к немоте те и эти эти те смотрят на себя во мне эти эти эти те он один лежит во тьме улыбается теперь вышел весь и запер дверь улыбается из тьмы это те а это мы бормочи под нос земле не сойти с катушек не в снег летят и смерть и дети улыбаются в просвете *** пачкуля дочь а может сын идёт на горочку один в руке одной песок в другой холодный ток и кровоток пачкуля сын один идёт ещё совсем не идиот и справа по пути его трава а слева кровоток пачкуля сын один мой жид ещё не мёртв уже не жив его отец в другой в одной он сам наплакал заводной не смех конечно я иду за ним не помнящий родню расколотый отец и сын нечеловечески один *** так думаешь отличаться на каплю на щепку от дерева на спичку на свет водяной струящийся через косточку так думаешь просыпаешься внутри белой глины у берега и смерти отмеренной нет молчи: не бывает другой *** рукою тронула не той которой длинной жить приучилась в смерть — постой у шконки глинной свинцова жизнь но жестяной шажок в автобус верняк негордый шестерной смотри увозит смотри выносят говорят о чьей-то светлой а за окном — два фонаря под глазом третьей на четверть выбитый сквозной по праву зуба и голубь с телом говоря ждёт лесоруба ЧАД Ольге Ермолаевой
над головами в чад трамвай влетел разбился на стаю медленных ворон разворотился на стаю медленных ворон на горловое молчание на дирижабль над головою свистит молчание свистит заветной уркой над головами в чад трамвай на полудурка всегда дурак найдёт игру цветные тряпки на перестрелку есть всегда свои посадки над головами Чад трамвай и дым до пепла и я стою — не навсегда светло и слепо АЛЕКСАНДР ПЕТРУШКИН
на Середине мира. Молитва столяра.: поэма Каслинская молитва вести на середине мира станция новое столетие город золотой корни и ветви озарения |